Проявлять терпимость — значит позволять другим делать что-то, чему ты мог бы помешать, и оставлять безнаказанным то, за что мог бы наказать.
Терпимость это не одобрение и даже не нейтралитет. Если человек относится к чему-либо терпимо (к сектантству, суеверию, глупости), значит, он не пытается с ним бороться, хотя вполне мог бы это сделать. Он как бы сам себе запрещает запрещать, а свое неприятие того или иного явления низводит до уровня идеи, не пытаясь противостоять ему с опорой на закон или силу.
Терпимость — это любовь к свободе, которая пересиливает чувство принадлежности к своему лагерю, это спор, а не принуждение, это мир, а не победа.
Следует ли ко всему на свете относиться терпимо?
Разумеется, нет, потому что в этом случае мы должны были бы терпимо относиться к нетерпимости, в том числе в тех случаях, когда она несет прямую угрозу свободе, и оставлять слабых без всякой защиты. Полная терпимость означает уступку фанатикам и убийцам. Есть вещи абсолютно нетерпимые — те вещи, примирение с которыми оборачивается самоубийством или виной.
Терпимость не равнозначна ни широте взглядов, ни слабости. Запрещать не запрещено, но запрет на запрещение распространяется только на то, что должно быть защищено (свободу совести, свободу слова, свободу споров и столкновения идей), либо на то, с чем можно бороться другими методами, не подвергая при этом опасности свободу. Это означает довольно широкое поле оценок. Но такой и должна быть терпимость.
Каковы пределы терпимости?
Их устанавливает государство и право. Надо ли запрещать мелкие объединения и мелкую групповщину? Нет, до тех пор, пока она затрагивает только идейную сферу и привлекает к себе только дураков. Но если участники группировок нарушают закон или начинают «баловаться» терроризмом, с терпимостью к ним должно быть немедленно покончено. В этом случае терпимость превращает нас в соучастников их преступлений.
