«Блаженство, — учит бл. Августин, — это радость в правде». Превосходное определение, указывающее на более широкое и более осмысленное счастье, по сравнению с которым наши обычные представления о счастье кажутся мелкими и иллюзорными, т.е. пропитанными нашими представлениями о себе. У истины нет «эго», следовательно, она не может быть эгоистичной. С другой стороны, всякая ложь предполагает эгоистический интерес, следовательно, истина не может быть ложной.
Блаженство — это подлинное счастье или счастье истины, вечное (как вечна истина) и полное (истина самодостаточна). Иными словами, блаженство — второе имя спасения. Не следует мечтать о нем слишком пылко. Блаженство вечно, поясняет Спиноза, разве может оно иметь начало? Следовательно, тщетна надежда достичь блаженства, а достигает его только тот, кто перестает его ждать. «Если удовольствие состоит в переходе к большему совершенству, — продолжает Спиноза, — то блаженство должно состоять, конечно, в том, что душа уже владеет самим совершенством» («Этика», часть V, теорема 33, схолия). Но совершенство есть то же самое, что реальность («Этика», часть II, определение 6). Значит, блаженство — это нормальное состояние души, достичь которого нам мешают наши собственные иллюзии и самообман.
Блаженство — не награда за добродетель, оно и есть сама добродетель («Этика», часть V, теорема 42). Говоря проще, блаженство — это счастье мудреца, или сама мудрость, понимаемая как счастье. Блаженство состоит из радости, т.е. из любви. Его предмет — истина, т.е. все сущее. Блаженство — истинная любовь к истине. Тот факт, что мы не способны достичь блаженства, не мешает блаженству иногда снисходить на нас.
